С точки зрения власть имущих в России, любая акция незаконна, если она не является провластной и в ней участвует больше одного человека (хотя сегодня достаточно примеров, когда пытаются наказывать даже за одиночные пикеты). Организация массовых мероприятий в России регулируется федеральным законом «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях», который обязывает организаторов заранее предупреждать органы местной власти о такой деятельности. В свою очередь власти, согласно закону, обязаны обеспечить безопасность мероприятия и помочь донести требования митингующих до адресатов. Но это на бумаге.
А на деле не всё так просто и гладко. Недостаточно просто предупредить, т.е. письменно уведомить по форме местные власти о будущей акции. Нужно ещё получить письменное согласие от них на проведение данного мероприятия. И вот на этом основании мэрии, администрации городов и районов в последние несколько лет из кожи вон лезут, чтобы придумать абсурдные поводы и не согласовать, т.е. по факту запретить акции протеста. Нет согласования – акция незаконна, а значит, суды штрафуют и даже сажают под арест её инициаторов. А законодатели вводят всё более и более суровые наказания за организацию и участие в несанкционированных акциях. Это широко освещается в СМИ, что существенно влияет на протестный настрой масс, а точнее, просто держит в страхе многих несогласных с текущей политикой, но малорешительных граждан.
Но поговорим о процедуре согласования акции. По сути согласование в руках администраций всех уровней является инструментом по управлению массовыми мероприятиями: захотим – согласуем, а захотим – не согласуем, найдём повод.
Из доклада уполномоченного по правам человека за 2014 год известно, что количество отказов в согласовании мероприятий в тот год доходило в регионах до 23%. В марте 2016 года первый замминистра внутренних дел Александр Горовой открыто заявил о возросшем количестве отказов в проведении митингов и демонстраций.
В Тамбовской области последние крупные с трудом согласованные акции КПРФ проходили в 2018 году по теме пенсионной реформы. А дальше коммунистам приходилось выискивать лакуны в законодательстве и новые формы мероприятий либо организовывать акции в местах, не требующих согласований (в Тамбове такое место расположено в сквере «Рассказовский», т.е. за рекой). Либо акции проводились под видом схода граждан, встреч депутатов с населением, часто в местах, пока ещё не требующих согласований (но тенденция к тотальному запрету налицо). Однако всегда организаторам акции приходилось давать объяснения органам полиции и даже прокуратуре как в период подготовки акций, так и по факту их проведения.
Как же происходит общение организаторов с органами местной власти по вопросу проведения акции? Как уже отмечалось выше, всё начинается с подачи уведомления. При этом сообщить властям о намерении провести акцию вовремя – особое искусство. Нельзя подать уведомление слишком рано или тем более поздно – закон о митингах жёстко ограничивает сроки, оставляя организатору на это всего несколько дней, при этом надо ещё правильно учесть выходные или праздники.
После этого начинается самое «интересное». Власти ищут уловки, выдумывают абсурдные предлоги, чтобы не согласовать протестную акцию, и в самый последний момент сообщают о своём решении заявителю. Заявитель же должен успеть в кратчайшие сроки уведомить власть о выборе нового места (или времени), о других своих действиях. Но, как правило, это уже невозможно технически – время вышло.
Так, например, в Тамбове в ответ на ряд уведомлений КПРФ о предстоящих акциях протеста администрация города отвечала отказом, потому что «место уже занято» и «все возможные площадки в городе тоже заняты». Ну не абсурд ли?!
Это, кстати, самая распространённая в стране причина несогласования, когда запланированное для акции место оказывается «занято», причём на весь рабочий день. Вдруг «всплывают» мероприятия, «заявленные другим организатором раньше». Этим «другим организатором» может выступать любая провластная структура, наименование которой власти не обязаны сообщать в своём отказе. С этим мы не раз сталкивались как в Тамбове, так и в Кирсанове, Моршанске, Дмитриевке, Пичаеве, Сосновке, в других райцентрах.
Например, в 2019 году в Кирсанове на месте митинга, заявленного КПРФ, его участникам довелось наблюдать, как десяток молодцев и девиц изо всех сил изображали веселье, таская друг друга на горбу и выдавая т.п. низкопробную развлекуху. Надо ли уточнять, что митинг КПРФ всё равно состоялся неподалёку, но его организатор первый секретарь Кирсановского райкома партии А.П. Веселовский предстал перед судом и заплатил штраф.
Подобных примеров у КПРФ масса. Остаётся только удивляться тому, как умудряются «другие организаторы» подавать уведомление «раньше» коммунистов, если, например, секретариат Тамбовского обкома КПРФ всегда стремится подать уведомление о предстоящей акции в первый возможный согласно закону день и в самое раннее рабочее время.
Причиной несогласования могут быть также «работы по ремонту или благоустройству». Сталкивались мы и с этим. Так, во время массового пикета, организованного нашим обкомом перед областной избирательной комиссией в 2011году, работники ЖКХ старательно пересыпали из кучи в кучу специально завезённые туда несколько машин песка и высыпанные прямо на тротуар.
В целом по стране встречаются не менее интересные варианты отказов: то в уведомлении «отсутствует пикетируемый объект, что исключает саму возможность пикетирования», то «отсутствует дата подачи», хотя есть отметка о приёме уведомления, то «недостаточно подробно указан маршрут следования от вечного огня до площади», то «уведомление подано рано», то предлагают «устранить несоответствие» закону. При этом затягивание согласования по формальным причинам приводит к тому, что сроки уведомления проходят и организатору надо заново приступать к подаче уведомления и согласованию. Мочало, начинай сначала.
Что касается самих мест для митингов и пикетов, то на одних площадках проведение публичных мероприятий прямо запрещено федеральным законом, а в отношении других на помощь властям приходят местные нормативные акты – везде разные, насколько фантазии у правящих сил хватит.
Например, в Вологде нельзя использовать для акций скверы, а в Ставрополе проведение собраний, митингов, шествий и демонстраций запрещается на расстоянии ближе 10 метров от жилых домов и тротуаров. Возможно ли провести демонстрацию в городе при таких условиях? Вопрос риторический.
Вот за такими лаконичными запретами и ограничениями скрывается, как пишут эксперты, огромный законодательный айсберг, который в течение последних лет незаметно, но стремительно разрастался, при этом обрастая массой противоречий. Если федеральный закон, регулирующий публичные мероприятия, запрещает проводить их рядом с опасными производственными объектами, железными дорогами, нефте- и газопроводами, линиями электропередачи, возле зданий и территорий учреждений, исполняющих наказание в виде лишения свободы, около зданий судов, то с запретами на уровне регионов дело обстоит сложнее. Региональные законодатели сами определяют места, где «в целях защиты прав и свобод человека и гражданина, обеспечения законности, правопорядка, общественной безопасности» запрещено проводить «собрания, шествия, митинги, демонстрации». Чаще ограничения определяются не только через конкретные адреса, но и через типы объектов: например, остановки общественного транспорта, железнодорожные вокзалы или здания органов власти. Перечень значительно отличается от региона к региону.
В итоге организатору акции недостаточно просто прочитать и соблюдать федеральный закон о митингах, ему нужно найти (что само по себе бывает непросто) и изучить местный закон и другие нормативные документы. Но и правильно оформленное уведомление ничего не гарантирует, как мы сами не раз убеждались на собственном опыте и о чём говорилось выше.
В теории организатор акции может обжаловать необоснованный отказ мэрии (администрации) в её проведении, подав иск в суд в течение 10 дней, а суд должен рассмотреть иск в максимально короткие сроки до дня акции. Но, как вы понимаете, даже если вдруг суд и встанет на сторону организатора, то полноценная подготовка акции будет сорвана – нормального информирования населения о предстоящей акции уже не получится, ибо закон запрещает распространять информацию о мероприятии до её согласования с властями… Замкнутый круг.
Конечно, российское законодательство предусматривает возможность привлечения чиновников к административной и уголовной ответственности за незаконное ограничение свободы собраний, однако согласно статистике Судебного департамента при Верховном суде за это в последние годы никого из чиновников ни разу к уголовной ответственности не привлекли, а к административной – лишь несколько случаев. Зато отчаявшиеся в согласовании акций организаторы, выходящие на улицу сами и выводящие своих сторонников, чтобы выразить законные требования к действующей власти, регулярно попадают под наказание. Примеров также масса – стоит открыть интернет.
Вот в таких условиях сегодня действует Коммунистическая партия РФ. Трудно. Но бояться не нужно – правда на нашей стороне. Тамбовский обком КПРФ проводит акции в разных, пока ещё доступных, формах. И каждый раз организаторы акций имеют беседы и встречи с органами полиции, пишут объяснения по факту их проведения. Поэтому мы не признаём за посторонними права указывать партии, когда и как «выводить людей на улицу», в то время как сами «учителя» сидят в кустах. Сейчас массы ещё не готовы идти в своих требованиях (экономических и политических) до победного конца (что принципиально важно). Сделать холостой выхлоп – значит, лишить партию наиболее активных её штыков (ибо они будут отстранены от деятельности в силу ареста или запрета посещать акции), подвести партию, её членов и сторонников под непосильные штрафы, а затем и под запрет партии. Но при нарастании классовой борьбы КПРФ готова возглавить народные массы и повести их за собой, чтобы добиться перехода власти в руки трудящихся. Однако и трудящиеся должны быть готовы к такой борьбе, к лишениям и трудностям.
В этой связи хотелось бы сделать отсылку к героическому опыту прошлого, к тому, в каких условиях приходилось действовать большевикам в преддверии революции – об этом написано очень много литературы. Например, интересны воспоминания Молотова о том, на какие меры приходилось идти во время реакции, чтобы выпускать революционные газеты, в частности «Правду». Так, существовал особый резерв главных редакторов из числа рабочих. И не для того, чтобы выпускать газету, – этим занимался Молотов, а позднее и Сталин, но чтобы сидеть в тюрьме, когда охранка закрывала очередную газету социалистов. И недостатка в людях, готовых отправиться на этап за общее дело, не было.
Много ли сегодня найдётся готовых понести от буржуазного режима наказание за политическую деятельность?.. Очень мало. Зато советчиков, желающих поучить, как нужно работать коммунистам, а также различных торопыг, провокаторов и приспособленцев, мечтающих что-то урвать от пока ещё легальной парламентской партии, – полно. Об этом всем надо помнить и быть бдительными, что не отменяет решительного настроя на борьбу.